— Расскажите более подробно о модернизации системы «Транснефтепродукта». В прошлом году была большая программа по диагностики трубопроводной системы, причем не только в России, но и в зарубежных компаниях. В каком сегодня состоянии находится трубопроводная система? Много ли нужно переделывать? Сколько нужно инвестиций, чтобы привести систему в надлежащий вид?

Шиманович В.А.: Вопрос правильный, глобальный. Если коротко отвечать на него, то самая сложная диагностика была на подводных участках. Также тяжело было Мостраннефтепродукту, работа проходила в круглосуточном режиме. Самое сложное из тех работ, которые мы провели – это диагностика керосиновой трубы. Задача состояла в том, чтобы не оставить аэропорты без топлива. Мы очень переживали, топливо заканчивалось, железная дорога не успевала подвозить нефтепродукты. Но мы справились с этой крайне не простой задачей. И можно сейчас сказать, что пик диагностики в Москве мы прошли. Что касается остальных регионов, то там диагностика не вызывает такой остроты. Она проходит достаточно спокойно, задействуется резерв топлива. К тому же в 95% труб у нас транспортируется дизель. Дизели и керосин – это два совершенно разных продукта. Диагностика в Москве и сейчас находится под особым контролем, так как оставить Москву без авиационного керосина недопустимо. Все сложные участки мы прошли. Деньги были потрачены немалые.

Чуриков В.И.: В целом, по нашим расчетам около 40 млрд руб требуется, чтобы довести до безопасного состояния наш трубопровод. До 2017 г у нас спланированы положения по реконструкции и ремонту трубопровода.

Шиманович В.А.: Мы практически достигли предела по объемам транспортировки. Та цифра, на которую мы вышили по транспортировке 30,4 млн т в год, наверное, наш предел. Мы работаем в конкурентной среде, поднимать тарифы бесконечно нельзя, тогда к нам не пойдут клиенты.  Объем умножаем на коэффициент, получаем те деньги, которыми мы можем реально распоряжаться в течение отчетного финансового года. Будем поддерживать комплексную программу на запланированном уровне, то есть в районе 8 млрд руб. Это превышает все то, что было ранее. Наша комплексная программа находилась по стоимости  в пределах 2, 5 млрд руб – 3 млрд руб. Возвращаясь к диагностике, отмечу у нас нет авральных труб, дефектов достаточно много, но они устраняются в плановом порядке.

— Насколько будут увеличены средние тарифы на прокачку нефтепродуктов в 2011 г?

Назаров В.А.: Тариф повышался в январе 2011 г в среднем по всей системе на 11%. Мы рассчитываем, что в течение года мы больше не будем индексировать тарифы.

Шиманович В.А.: Мы рассчитываем, что это повышение не скажется на объемах транспортировки. Больше повышать тарифы на транспортировку, хранение нефтепродуктов мы не планируем. Еще раз подчеркну, мы работаем в конкурентной среде, поэтому прежде чем увеличить тарифы, изменить условия, мы очень много думаем, это каждый раз сложный процесс.

— Вы говорили о диагностике, хотелось бы уточнить, существуют ли какие-то электронные, спутниковые методы контроля за осуществлением диагностики? Очень много говорилось о врезках. Как обнаруживаются врезки, разъездами, мониторингом или какими-то другими методами? Отслеживаете ли Вы судьбу похищенного топлива в свете высоких цен на нефтепродукты?

Шиманович В.А.: Вы правы, к сожалению, рост цен на бензин тут же отражается на количестве атак на наши трубы.

Чуриков В.И.: В основном, диагностика осуществляется с помощью внутритрубных снарядов. Точность, к сожалению, не велика, поскольку большинство дефектов действительно связаны с повреждениями трубы, а не криминальным проникновением. Но, в целом, успех достигается там, где мы работаем с правоохранительными органами. В частности, это Орловская область, мы достигли очень хороших результатов и благодаря тому, что, в первую очередь, обращалось внимание на то, куда это топливо девается. То есть, мы решали задачу от обратного. Также я хочу обратить внимание на то, что служба безопасности при всей ее вооруженности, оснащенности не в состоянии заниматься оперативно-розыскной деятельностью. Там, где активно работают органы МВД, ФСБ, есть результат.

Что касается инновационных систем, то у нас есть такая система по обнаружению утечек, есть система по контролю за линейной системой: датчики ставим. Мы закупили оборудование для того, чтобы на особо опасных участках расставить так называемый заслон, который будет фиксировать любые попытки проникновения в трубу. Но очень изощрен и наш противник, они применяют наклонно-горизонтальное бурение, выходят к трубе за километр и более. Поэтому очень трудно приборами диагностировать врезку. Но будем совершенствоваться.

Сейчас, в связи с законом и выходом постановления о предоставлении нам права самостоятельно заниматься охраной объектов трубопровода, мы сохранили ту систему по контролю за врезками, которая была заложена. «Транснефть» подала документы, разрешающие учредить ведомственную охрану своих объектов. Это позволит объединить в одну структуру все охранные предприятия, которая будет на 100% принадлежать «Транснефти». Мы сможем консолидировано работать на наших трубах. Предоставляется возможность использования оптико-волоконных линий связи на трубопроводах, которые практически везде есть у «Транснефти», но мало где используются в системе «Транснефтепродукта».

Те мероприятия, которые были проведены в Пензе, Орле, Туле, совместно с МВД контролировали, сколько отбирается, куда отправляется. Это все документировано. В этой связи мы смогли доказать, что преступное сообщество путем осуществления врезок зарабатывает достаточно крупные средства. Но, в большинстве случаев, наш алгоритм таков: обнаружение врезки, емкости – задержание.

Шиманович В.А.: Я бы еще отметил, что там, где по нашей просьбе правоохранительные органы на уровне Главков создают группы из нескольких человек, сотрудников-оперативников, которые на постоянной основе начинают с нами взаимодействовать, то результаты по обнаружению врезок, по задержанию организаторов резко идут вверх. Создание таких организованных групп – одна из приоритетных задач компании.

-Хотелось бы узнать Ваше мнение о целесообразности идеи создания госрезерва нефтепродуктов.  Некоторые ведомства считают целесообразно создать госрезерв нефтепродуктов с целью влияния на цены нефтепродуктов на внутреннем рынке, в частности ФАС. Другие ведомства – напротив, скептически относятся к этой идее.

Шиманович В.А.: Как глава компании «Транснефтепродукт», я не могу ответить на этот вопрос. Это не моя зона ответственности. Как частное лицо, я считаю, что, наверное, в этом есть резон. Теоретически создание резерва нефтепродуктов и дальнейшая его реализация на бирже должно сдерживать цены, но пока этого не получается.

— Предлагалось хранить резерв нефтепродуктов в резервуарном парке «Транснефтепродукта». Готова ли компания к этому? На каких условиях это можно сделать?

Шиманович В.А.: Как один из вариантов, хранение нефтепродуктов в парке «Транснефтепродукта», может быть. Но все упирается в условия, на которых это можно осуществить. На каких условиях? Мы готовы хранить в своем резервуарном парке все. Бесплатно? У нас были обращения в прошлом году от биржи СПбМТСБ: рассмотреть вопросы о снижении тарифной ставки по хранению нефтепродуктов для компаний, которые торгуют на бирже. Красивое, изящное предложение. Если мы идем на снижение тарифов для одной какой-то компании, то, как мы это будем обосновывать?! Для одних компаний – одни условия, для других – другие? Это неправильно. Кроме того это – просто уголовно наказуемо.

— А если это рассматривать как меру по стимулированию биржевой торговли…

Шиманович В.А.: Необходимо снижать ставки для всех нефтяных компаний. Если будет соответствующее изменение в законодательстве, тогда можно рассматривать снижение ставок для всех нефтяных компаний: или для всех, или ни для кого. Я не могу делать исключения для отдельно взятого клиента. Я готов предоставить возможности системы, но на одинаковых условиях для всех.

— Но Вы же говорили о предоставлении преференций нефтяным компаниям, если они гарантируют заполнение трубы…

Шиманович В.А.: Это возможно только в том случае, если на данном направлении работает один поставщик и один потребитель, тогда да, я могу рассматривать какие-то особые условия. И обосновывать пониженные тарифы именно на этом направлении. Мы понижаем тариф на всем направлении для всех участников, но так как на данном направлении работает только один участник, то получается снижение только для него одного.

Назаров В.А.: Вы, наверное, имеете в виду «Газпром нефть» и Омский НПЗ, когда мы вели переговоры о приеме в систему 100 тыс. дизельного топлива. Мы впервые за 10 лет с Омского НПЗ транспортировали зимнее дизельное топливо. Преференции заключались в том, что на ряде своих нефтебаз мы должны были выделить резервуарный парк сугубо под зимнее дизельное топливо «Газпром нефти». Но это не экономические преференции, мы рассматриваем преференции только с точки зрения  удобства работы с клиентом.

Шиманович В.А.: Да, такие преференции мы можем оказывать, но не на экономической основе.

— В какой стадии реализации сейчас находиться проект «Юг»? Какие компании войдут в это проект?

Шиманович В.А.: Проект нужен, целесообразность в нем есть. Но на сегодняшний день нет решения по источникам финансирования проекта «Юг». Кто будет финансировать, в каком объеме, на каких условиях – не ясно. Мощность трубопровода составит 8,7 млн тонн в год, труба будет 500 мм, но каких-то других решений нет. Главный вопрос заключается в источниках финансирования и гарантиях заполнения. Построить трубу можно, вложить деньги – можно, но, если нет никаких гарантий, то для чего это делать. Строить трубу можно только, если есть в этом заинтересованность. Мы ждем распоряжения правительства и, в случае выхода такого, планируем предусмотреть в инвестиционной программе затраты в объеме 2,4 млрд руб на разработку проектной документации. В нашей комплексной программе эти деньги пока не предусмотрены.

Такая же ситуация и со строительством трубы на Ачинский НПЗ. Мы обращались вместе с «Роснефтью» к государству по вопросу строительства трубы на Ачинск. Но, государство также как и все, считает свои деньги. Стоимость строительства этого трубопровода 25 млрд руб. Максимально «Роснефть» на Ачинском НПЗ может «положить» в трубу 3 млн т. При максимальном тарифе этот проект станет окупаемым через 15 лет. Теперь вопрос – где взять эти 25 млрд руб?

Назаров В.А.: Мы совместно с «Роснефтью» готовы строить этот трубопровод, но у нас сразу возникает вопрос, сколько дизельного топлива будет производиться и какого качество оно будет? Где гарантии, что по трубе будет поставляться то топливо, которое будет соответствовать Техрегламенту. У «Роснефти» ответа на этот вопрос нет, компания заявляет, что придет к нам в 2015 г, когда по Техрегламенту будет производить топливо Евро-5. Трубу построить можно, но давайте мы решим, чем ее заполнять, чтобы окупить этот проект.

— А как обстоит ситуация с проектом «Север»?

Шиманович В.А.: У нас есть мысли о том, как уже в этом году выйти на проектную загрузку, которая составляет 8,5 млн т в год. В прошлом году мощность была 5,8 млн т в год. На принятие решения нам потребуется месяц-два.

— В вашей программе отмечается, что в 2011 г общая прокачка уменьшится на 600 тыс. т в год. Может быть, это следствие высоких тарифов?

Назаров В.А.: Нет, с ростом тарифов это не связано. 2011 г – это год, когда в соответствии в Техрегламентом вступают ограничения по качеству топлива. Поэтому мы допускаем, что заводы частично будут производить более качественное топливо, но часть будет оставаться менее качественным. А так как наша система ориентирована на монопродукт, то те объемы, которые будут производиться вне Техрегалмента, просто не будут попадать в систему.

— Правительство говорит об изменениях в системе экспортных пошлин: повышение экспортных пошлин на нефтепродукты и понижение на сырую нефть; выравнивание экспортных пошлин на светлые и темные нефтепродукты. Как эти изменения повлияют на загрузку нефтепродуктопроводов?

Шиманович В.А.: Чтобы ответить на этот вопрос, необходимо знать экономику ВИНКов, то есть, что им будет выгодно: продавать на экспорт нефтепродукты или сырую нефть. Я предполагаю, что с одного направления будет выгодно транспортировать нефть, с другого – нефтепродукты.

Назаров В.А.: Уравниванием пошлин на светлые и темные нефтепродукты государство стимулирует компании производить более качественное топливо. Естественно, это положительное решение для системы, так как будет производиться больше дизельного топлива.

— Еще одна острая тема – судебные тяжбы «Транснефтепродукта» с рыбным хозяйством «Борок» в Нижнем Новгороде. Какое там принято решение?

Шиманович В.А.: Окончательное решение по этому делу еще не принято. Наше предприятие, безусловно, признает свою вину в том, что в результате аварии на нефтепродуктопроводе Альметьевск – Нижний Новгород в 2007 году, был нанесен экологический ущерб природе. По решению суда с нас хотят взыскать в пользу рыбхоза 1,12 млрд руб. Откуда взялась эта цифра? Такое впечатление, что представленная сумма вообще взята с потолка. Стоимость дноуглубительных работ просчитана так, что легче было бы построить новый порт, чем рекультивировать пруд. По нашим подсчетам реальные потери там значительно ниже и составляют 50 млн руб., включая судебные издержки. Пока все запросы и ходатайства, направленные нами в суд, по непонятным причинам отклонены. Странно, но он иногда вообще отклоняет наши ходатайства по делу без мотивации. Мы считаем, что в ходе судебного разбирательства у суда сформировалась предвзятая позиция, направленная на скорейшее взыскание с ТНП денежных средств, которая не позволила ему объективно оценить наши доводы и обстоятельства дела, а также изначально определила его исход. Об этом мы также официально заявляли в суде. Мы даже подавали заявление об отводе судей, так как считаем, что имеются обстоятельства, вызывающие сомнение в его беспристрастности. Но сдаваться мы не будем. Продолжим дальше подавать апелляции. Дойдем до высшей инстанции. Когда закончится дело, ТНП предоставит расширенную информацию по этой теме, с целью показать, как мошенники пытаются обогатиться на государственных компаниях, прикрываясь плакатами защитников экологии.

— Когда будет интеграция с линейными «дочками»?

Шиманович В.А.: На самом деле решения нет. Сейчас вообще обсуждается вопрос о целесообразности этой интеграции.

— Какие-то новые проекты вы планируете реализовывать в ближайшее время?

Шиманович В.А.: Новую трубу пока нигде строить не планируем. Есть пилотный проект на Володарке, нестандартный, совпадающий с нашей основной деятельностью. Такого проекта нет не только в России, но и на территории бывшего соцлагеря. Выходим уже на стадию проектирования. В этот проект мы не вкладываем ни одной копейки, мы нашли инвесторов, которые готовы вложить в него около $4 млн. К новому году мы планируем его завершить. Прибыль будет, но она нефиксированная, так как это будет рыночный механизм.

— Что делается в плане социальной политики и благотворительности? Вы говорите о повышении заработной платы рабочему персоналу. Какова средняя зарплата в компании «Транснефтепродукт»?

Чуриков В.И.: Средняя зарплата в компании по всем «дочкам» оставляет 24,5 тыс. руб. За год она повысилась, в среднем, на 20%. Но это без учета премиальных, в среднем, премии составляют 50%. Но в этом году мы планируем увеличить премии, не считая центрального офиса, до 70%.

Шиманович В.А.: Что касается благотворительности, то мы выделяем не огромные суммы, из года в год они примерно остаются на одном и том же уровне. Выбор идет достаточно скрупулезно: мы не стесняемся выезжать на место, проверять смету и т.д. Нам не стыдно за ту помощь, которую мы оказываем.

Чуриков В.И: Порядка 20 млн руб выделяется на благотворительность. В основном, обращения идут в головную компанию «Транснефть». Мы помогаем детским домам, детям с ограниченными возможностями, поддерживаем ветеранов ВОВ, оказываем разовую помощь больным лейкемией. Климат социального обеспечения становится все более благоприятным. Решаем задачи обеспечения жильем сотрудников в регионах. Мы организуем курортно-оздоровительный отдых. В прошлом году организовали корпоративный лагерь для детей, где детишки не только отдыхали, но и проявляли свои способности в различных областях. Мы обеспечили отдых и сотрудникам в оздоровительных санаториях «Транснефти». Также мы проводим и учебные тренинги для сотрудников компании, направленные на повышение квалификации.